Стихи зарубежных поэтов
Дом без ворот –
для ночлега избрали болото
дикие гуси…
Долина Куро.
Зелень сосен, лотосов цвет.
Утренняя буря.
День Науки настал.
Шуршат под руками шелка
старинных свитков…
Всю долгую ночь,
пока я сочиняю хайку,
жена моя шьет…
Выйдя из дома,
отошел на пять-шесть шагов.
Весенний ветер…
Густая роса –
поутру вся шерстка намокла
на груди у оленя…
Воды Тама-реки
успокоились после разлива.
Груши в цвету…
Вешнее утро.
Нынче у каллиграфа лицо
на кисть похоже!..
Весна холодна.
В глубине заливного поля
стаи облаков…
Варю картошку.
В безмолвном просторе Вселенной
ребенок плачет…
В солнечных бликах
на ветках лавра глазки –
порывы ветра…
В поле деревце сливы.
Вижу издали, как человек
ветку ломает…
В полдень у моря
брожу меж сосновых стволов –
холод пробирает…
В Нара вернулся –
а там ждет цветущий подбел!
Уезжал любоваться цветами.
Явилась толпа темно-синих туч, ашархом ведома.
Не выходите сегодня из дома!
Потоками ливня размыта земля, затоплены рисовые поля.
А за рекой — темнота и грохот грома.
Слышишь: паромщика кто-то зовет, голос звучит незнакомо.
Уже свечерело, не будет сегодня парома.
Ветер шумит на пустом берегу, волны шумят на бегу,—
Волною волна гонима, теснима, влекома…
Уже свечерело, не будет сегодня парома.
Слышишь: корова мычит у ворот, ей в коровник пора давно.
Еще немного, и станет темно.
Взгляни-ка, вернулись ли те, что в полях с утра,— им вернуться пора.
Пастушок позабыл о стаде — вразброд плутает оно.
Еще немного, и станет темно.
Не выходите, не выходите из дома!
Вечер спустился, в воздухе влага, истома.
Промозглая мгла на пути, по берегу скользко идти.
Взгляни, как баюкает чашу бамбука вечерняя дрема.
Я, как безумный, по лесам кружу.
Как мускусный олень, не нахожу
Покоя, запахом своим гонимый.
О, ночь фальгуна!- все несется мимо:
И южный ветер, и весны дурман.
Какая цель меня во мгле манила?..
К чему стремлюсь – безумье и обман,
А что само дается, мне не мило.
И вырвалось желанье из груди.
То мечется далеко впереди,
То вырастает неотвязным стражем,
То кружит вкруг меня ночным миражем.
Теперь весь мир моим желаньем пьян,
А я не помню, что меня пьянило…
К чему стремлюсь – безумье и обман,
А что само дается, мне не мило.
Увы, моя свирель сошла с ума:
Сама рыдает, буйствует сама,
Сошли с ума неистовые звуки.
Я их ловлю, протягиваю руки…
Но мерный строй безумному не дан.
По морю звуков мчусь я без кормила…
К чему стремлюсь – безумье и обман,
А что само дается, мне не мило.
Когда твоя звезда зажглась над океаном,
Для Англии в тот день ты сыном стал желанным;
Сокровищем своим она тебя сочла,
Дотронувшись рукой до твоего чела.
Недолго средь ветвей она тебя качала;
Недолго на тебе лежали покрывала
Тумана в гуще трав, сверкающих росой,
В садах, где, веселясь, плясал девичий рой.
Твой гимн уже звучал, но мирно рощи спали.
Потом едва-едва пошевелились дали:
В объятиях держал тебя твой небосвод,
А ты уже сиял с полуденных высот
И озарил весь мир собой, подобно чуду.
Прошли века с тех пор. Сегодня — как повсюду —
С индийских берегов, где пальм ряды растут,
Меж трепетных ветвей тебе хвалу поют.
Что-то от легких касаний, что-то от смутных слов, –
Так возникают напевы – отклик на дальний зов.
Чампак средь чаши весенней, полаш в пыланье цветенья
Подскажут мне звуки и краски, – путь вдохновенья таков.
Всплеском мгновенным возникнет что-то,
Виденья в душе – без числа, без счета,
А что-то ушло, отзвенев, – не уловишь напев.
Так сменяет минуту минута – чеканный звон бубенцов.
В грядущем, через сто лет от наставшего ныне дня,
Кем ты будешь,
Читатель стихов, оставшихся от меня?
В грядущее, через сто лет от наставшего ныне дня,
удастся ли им донести частицу моих рассветов,
Кипение крови моей,
И пенье птиц, и радость весны,
И свежесть цветов, подаренных мне,
И странные сны,
И реки любви?
Сохранят ли песни меня
В грядущем, через сто лет от наставшего ныне дня?
Не знаю, и все же, друг, ту дверь, что выходит на юг,
Распахни; присядь у окна, а потом,
Дали завесив дымкой мечты,
Вспомни о том,
Что в былом, до тебя ровно за сто лет,
Беспокойный ликующий трепет, оставив бездну небес,
К сердцу земли приник, приветом ее согрет.
И тогда же, освобожденный приходом весны из пут,
Охмелевший, безумный, самый нетерпеливый на свете
Ветер, несущий на крыльях пыльцу и запах цветов,
Южный ветер
Налетел и заставил землю цвести.
В былом, до тебя ровно за сто лет.
День был солнечен и чудесен. С душою, полною песен,
В мир тогда явился поэт,
Он хотел, чтоб слова, как цветы, цвели,
А любовь согревала, как солнечный свет,
В былом, до тебя ровно за сто лет.
В грядущем, через сто лет от наставшего ныне дня,
Поющий новые песни поэт
Принесет в твой дом привет от меня
И сегодняшней юной весны,
Чтобы песни моей весенний ручей слился, звеня,
С биением крови твоей, с жужжаньем твоих шмелей
И с шелестом листьев, что манит меня
В грядущее, через сто лет от наставшего ныне дня.
Перевод А.Сендыка
Ужасная пора! Как душны вечера!
Томлюсь в полдневный зной, не сплю в тиши ночной.
Жестокость солнца гибельно щедра.
Здесь голубь чуть живой, от жажды сам не свой,
В иссохшей роще сетует с утра.
Я страх мой превозмог, я знал: настанет срок —
И ливнем хлынешь ты с далекой высоты
К душе, которую гнетет жара.