– На связку четок скорби черной
Зачем ты слезы льешь упорно? –
– Ах, плакали бы тут и вы:
Я друга схоронил, увы!
– Вон в той лачуге – голод. Можешь
Утешиться, коль им поможешь.
А четки черные скорбей
Ты на пути оставь скорей.
Но он опять рыдает вскоре.
– Что, горемыка, снова горе?
– Ах, плакали бы тут и вы:
Скончался мой отец, увы!
– Ты слышишь крик в лесу? Бандиты!
Беги! Там люди ждут защиты!
А четки черные скорбей
Ты на пути оставь скорей.
Опять он слезы льет потопом.
– Как видно, беды ходят скопом?
– Как не рыдать? Поймите вы:
Жену я схоронил, увы!
– Беги, туши пожар в селенье:
В благодеянии – забвенье.
А четки черные скорбей
Ты на пути оставь скорей.
Он вновь рыдает. – Человече!
Все любящие жаждут встречи.
– О, горе мне! Слыхали вы?
Дочь умерла моя, увы!
– Вот – тонет девочка. Не медли!
Ты этим мать спасешь от петли.
А четки черные скорбей
Ты на пути оставь скорей.
Но вот он тихо как-то плачет.
– Еще кой-кто скончался, значит?
– Я стар и слаб. Судите вы:
Могу лишь плакать я, увы!
– Там, у крыльца, ты видишь пташку?
Согрей озябшую бедняжку.
А четки черные скорбей
Ты на пути оставь скорей.
От умиленья он заплакал,
И тут сказал ему оракул:
– Зовусь я Милосердьем. Тот
Блажен, кто вслед за мной идет:
Так всем, от мала до велика,
Вещай закон мой, горемыка,
Чтоб людям растерять скорей
Все четки черные скорбей!