Вы убедитесь — через эти руки
прошло немало глыб, и я давно
не новичок. На родине моей
не счесть вам, сколько я оставил статуй,
и здесь, пустою не считая тратой,
патриций мне дает заказ богатый.
Или сенатор. Вам я покажу
последнее, что сделано. Вот Рея,
праматерь наша, всех она щедрее,
а вот Помпей, а там Эмилий Павел,
и Африканский Сципиоп, и Марий,
Патрокла бюст (он не совсем готов),
а рядом с этим мраморным обломком
наброски статуи Цезариона.
Сейчас я думаю о Посейдоне:
на золотой летит он колеснице,
мне все никак не удаются кони —
как вылепить копыта, крупы, гривы,
чтоб каждый мог представить без труда,
что там, внизу, не суша, а вода!
А вот и страсть моя, цель жизни всей! —
над Истиной приподнялась завеса,
когда в пророческом, блаженном сне
заветный Идеал явился мне
в нагом обличье юного Гермеса.