Напоите меня, чтоб уже не пилось.
Чтоб рубиновым цветом лицо налилось!
После смерти — вином мое тело омойте,
А носилки для гроба сплетите из лоз.
Над краем чаши мы намазы совершаем,
Вином пурпуровым свой дух мы возвышаем;
Часы, что без толку в мечетях провели,
Отныне в кабаке наверстывать решаем.
Мы пьем не потому, что тянемся к веселью,
И не разнузданность себе мы ставим целью.
Мы от самих себя хотим на миг уйти
И только потому к хмельному склонны зелью.
Мы грешим, истребляя вино. Это так.
Из-за наших грехов процветает кабак.
Да простит нас аллах милосердный! Иначе
Милосердие божье проявится как?
Мудрец приснился мне. «Веселья цвет пригожий
Во сне не расцветет, — мне молвил он, — так что же
Ты предаешься сну? Пей лучше гроздий сок,
Успеешь выспаться, в сырой могиле лежа».
Молитвы побоку! Избрав благую часть,
В беспутство прежнее решил я снова впасть
И, шею вытянув, как горлышко сосуда,
К сосудам кабака присасываюсь всласть.
Моей руке держать кувшин вина — отрада;
Священных свитков ей касаться я не надо:
Я от вина промок; не мне, ханжа сухой,
Не мне, а вот тебе опасно пламя ада.
Мне часто говорят: «Поменьше пей вина!
В том, что ты пьянствуешь, скажи нам, чья вина?»
Лицо возлюбленной моей повинно в этом:
Я не могу не пить, когда со мной она.
Мне говорят: «Хайям, не пей вина!»
А как же быть? Лишь пьяному слышна
Речь гиацинта нежная тюльпану,
Которой мне не говорит она!
Мне без вина прожить и день один — страданье.
Без хмеля я с трудом влачу существованье.
Но близок день, когда мне чашу подадут,
А я поднять ее не буду в состоянье.
Милый юноша, утро блеснуло лучом…
Встань, хрустальные кубки наполни вином.
Этот сладостный миг, что уйдет безвозвратно,
Вновь найти не надейся вовеки потом!
Лучше сердце обрадовать чашей вина,
Чем скорбеть и былые хвалить времена.
Трезвый ум налагает на душу оковы.
Опьянев, разрывает оковы она.
Листья дерева жизни, отпущенной мне,
В зимней стуже сгорают и в вешнем огне.
Пей вино, не горюй. Следуй мудрым советам:
Все заботы топи в искрометном вине.
Лживой книжной премудрости лучше бежать.
Лучше с милой всю жизнь на лужайке лежать.
До того как судьба твои кости иссушит —
Лучше чашу без устали осушать!
Кто пил — ушёл,
Кто пьёт — уйдёт!
Но разве вечен тот —
Кто ничего не пьёт?!
Когда-нибудь, огнем любовным обуян,
В душистых локонах запутавшись и пьян,
Паду к твоим ногам, из рук роняя чашу
И с пьяной головы растрепанный тюрбан.
Когда я пью вино — так не вино любя.
Не для того, чтоб все в беспутстве слить в одно.
А чтоб хоть миг один дышать во вне себя.
Чтоб вне себя побыть — затем я пью вино.
Когда песню любви запоют соловьи —
Выпей сам и подругу вином напои,
Видишь: роза раскрылась в любовном томленье?
Утоли, о влюбленный, желанья свои!
Когда ветер у розы подол разорвет,
Мудрый тот, кто кувшин на двоих разопьет
На лужайке с подругой своей белогрудой
И об камень ненужный сосуд разобьет!
Когда бываю трезв, не мил мне белый свет,
Когда бываю пьян, впадает разум в бред.
Лишь состояние меж трезвостью и хмелем
Ценю я, — вне его для нас блаженства нет.